Приметы, приметы окружают нас повсюду. Ласточки низко - к дождю, политики ругаются матом - к кризису, соседи шумят днем - к дыркам в стенах, ночью - к детям. Коты орут - это все знают - к весне. Верная примета - март на дворе.
Солнце выглянуло - организм оптимистично затрепетал - зима кончилась.
Окурок, весело брошенный на асфальт впереди идущим, также оптимистично испускает дух. От ботинка отвалилось что-то старое зимнее и прилипло новое, свежеприготовленное - весеннее. Хочется говорить доброе, вечное каждому симпатичному, который навстречу.
Сбавленный было в конце зимы темп ходьбы вдруг неожиданно возрос, несмотря на одышку и плоскостопие. Хочется успеть. Невзирая на рабочее время. Работа не волк, потому что, как всегда. Очередь в парфюмерный, очередь в винный. Держа в одной руке уставшие тюльпаны в целлофановом пакете, а в другой опасно накренившийся торт. Язык на плече, а в глазах азарт: добегу - не добегу. Должен. Главное, не забыть поздравить. Даже эту. Не жалко. Широта души обнаруживается необыкновенная. Встретил бы Кондолизу Райс, и ее бы.
Как подснежники выглянули первые девичьи пупочки над джинсами. И в глазах, глубоко под тушью, что-то знакомое, зовущее. Но уже, черт возьми, забытое. Ничего. Вспомним. Вот только витаминов побольше. И горстями. И сразу вспомним. Верхи захотят, а низы смогут. Наступит внутренняя идиллия с внешними последствиями. До следующих холодов.
Очередь в универмаге уже добрее, и кассирша обсчитывает значительно реже и как-то с улыбкой. От этого хочется купить что-то еще. Ненужное. Ради процесса. Но сзади дышат в затылок. Потому что все хотят купить что-то ненужное. И ради процесса. Так и живем. Ради процесса. Потому что весна.
Доброта переполняет. Так бы и обнял всех. Или старушку. На другую сторону или из пруда. На выбор. Место в автобусе. Детям мороженое. Пока солнце светит. Пока март.
Воробей, скотина. Утащил из-под самого голубиного клюва колбасную шкурку и хвалится теперь перед своей:
Одуревшая от зимнего сна муха тупо таращится на всех, кто еще здесь:
И летит, как обычно, гадить. Но уже скромно. Потому что на голодный желудок.
В воздухе витает некоторая странность, располагающая к эротическим размышлениям. Невзирая на авитаминоз, сворачиваешь голову за каждой, проходящей мимо. Так бы и полетел вслед. Поправляя авоськи. Чтобы в полете не потерять торт, тюльпаны и шампанское. Потому что отстоял. И сил только на последний полет.
Мыслительный процесс с трудом пересиливает стайку полудохлых гормонов, выживших на капусте и картошке, и траектория полета изменяется. Вот уже и родной аэродром.
Чмок в знакомую двадцать лет щеку. В тесном коридоре. Где каждое пятно на обоях своими руками.
С 8 Марта!
Окурок, весело брошенный на асфальт впереди идущим, также оптимистично испускает дух. От ботинка отвалилось что-то старое зимнее и прилипло новое, свежеприготовленное - весеннее. Хочется говорить доброе, вечное каждому симпатичному, который навстречу.
- Здрасьте, марьванна! Как вам идет этот новый оранжевый жакет, и шпала
на плече удивительно гармонирует. С наступающим!
Сбавленный было в конце зимы темп ходьбы вдруг неожиданно возрос, несмотря на одышку и плоскостопие. Хочется успеть. Невзирая на рабочее время. Работа не волк, потому что, как всегда. Очередь в парфюмерный, очередь в винный. Держа в одной руке уставшие тюльпаны в целлофановом пакете, а в другой опасно накренившийся торт. Язык на плече, а в глазах азарт: добегу - не добегу. Должен. Главное, не забыть поздравить. Даже эту. Не жалко. Широта души обнаруживается необыкновенная. Встретил бы Кондолизу Райс, и ее бы.
- Мадам, как мне нравится ваш новый запах.
- Это у кошек запах, а у меня новый аромат.
- Пардон, не узнал.
- Это у кошек запах, а у меня новый аромат.
- Пардон, не узнал.
Как подснежники выглянули первые девичьи пупочки над джинсами. И в глазах, глубоко под тушью, что-то знакомое, зовущее. Но уже, черт возьми, забытое. Ничего. Вспомним. Вот только витаминов побольше. И горстями. И сразу вспомним. Верхи захотят, а низы смогут. Наступит внутренняя идиллия с внешними последствиями. До следующих холодов.
Очередь в универмаге уже добрее, и кассирша обсчитывает значительно реже и как-то с улыбкой. От этого хочется купить что-то еще. Ненужное. Ради процесса. Но сзади дышат в затылок. Потому что все хотят купить что-то ненужное. И ради процесса. Так и живем. Ради процесса. Потому что весна.
Доброта переполняет. Так бы и обнял всех. Или старушку. На другую сторону или из пруда. На выбор. Место в автобусе. Детям мороженое. Пока солнце светит. Пока март.
- Сергей Петрович! Сколько лет, сколько зим! Как ваше драгоценное? Да
что вы говорите! Ну привет очаровательной супруге (чтоб ей пусто было!). С 8 марта!.
Воробей, скотина. Утащил из-под самого голубиного клюва колбасную шкурку и хвалится теперь перед своей:
- Хочешь луну с неба?! Хочешь?!! Нет, ты скажи! Ты скажи!!
Одуревшая от зимнего сна муха тупо таращится на всех, кто еще здесь:
- Вы чего, не ложились, что ли? А?
И летит, как обычно, гадить. Но уже скромно. Потому что на голодный желудок.
В воздухе витает некоторая странность, располагающая к эротическим размышлениям. Невзирая на авитаминоз, сворачиваешь голову за каждой, проходящей мимо. Так бы и полетел вслед. Поправляя авоськи. Чтобы в полете не потерять торт, тюльпаны и шампанское. Потому что отстоял. И сил только на последний полет.
Мыслительный процесс с трудом пересиливает стайку полудохлых гормонов, выживших на капусте и картошке, и траектория полета изменяется. Вот уже и родной аэродром.
Чмок в знакомую двадцать лет щеку. В тесном коридоре. Где каждое пятно на обоях своими руками.
- Здравствуй любимая! Соскучился. Жрать хочу, как волк! За макаронами?!! (Чтоб скромней был в эротически-непредвиденных фантазиях?) Лечу, родная!
С 8 Марта!
Комментаторы